«Где церковь, там и поп, где казарма, там и клоп, а где фабрика — там Кноп«
Русская пословица начала XX века.
Уход из России иностранных компаний и возникающие в связи с ним проблемы то и дело заставляют многих задуматься, а как так получилось, что мы не производим этого сами? Между тем, в истории нашей страны уже был период, когда зависимость страны от иностранных инвестиций и технологий стала колоссальной проблемой, приведшей к крупным социальным преобразованиям. И хотя любые аналогии ложны, не сравнить Россию начала XX века с нашей современностью – трудно.
Что вообще в мире делалось?
К началу 80-х годов XIX века в целом ряде промышленно-развитых стран наметилось серьезное перенакопление производительного капитала. Германия, Франция, США и Великобритания искали новые рынки сбыта для своей промышленной продукции и новые точки приложения для инвестиций. Грубо говоря, в рамках национальных экономик, рост прибыли крупнейших компаний, корпораций и синдикатов, замедлился и перечисленные державы вступили в борьбу за ряд территорий, контроль над которыми сулил новые рынки сбыта, логистические преимущества и доступ к полезным ископаемым. К таким территориям относились, например, Турция и Япония – за влияние над первой боролись Франция и Германия («Восточный экспресс», идущий из Стамбула в Берлин – одно из свидетельств этой борьбы), за Японию боролись США и Великобритания. В европейской части континента наиболее интересными для промышленно развитых империй Запада были Австро-Венгрия и Россия.
Чем Российская империя «кормила» Европу?
Широко известно, что одним из основных экспортных товаров Российской империи было зерно. Одними этот факт трактуется в том смысле, что Россия кормила всю Европу, другие вспоминают фразу министра «Недоедим, но вывезем». Истина, как обычно, посередине. Российская империя конца XIX — начала XX века стабильно входила в тройку лидеров по экспорту зерновых. «Пять хлебов»: пшеница, рожь, ячмень, овес и кукуруза шли в Европу через порты Санкт-Петербурга, Астрахани, Одессы…
В 1913 году Россия заняла второе место в мире после США, которые удерживали лидерство за счет колоссального преимущества в производстве кукурузы. В 1913 г. на долю Российской империи приходилось 24,8% мировых сборов пшеницы (второе место в мире после США), 47,5% – ржи (первое место в мире), 35,4% – ячменя (второе место после Германии) и 23,6% – овса (первое место в мире).
Это впечатляющие цифры и за их однозначностью легко не заметить отсталости сельского хозяйства Российской империи. В то время, как русские крестьяне собирали 55 пудов с десятины. (приблизительно 900 кг с гектара), в Германии с той же площади собирали уже 157 пудов (2,5 тонны). Ни по количеству вносимых удобрений, ни по числу единиц техники на полях Российская империя вообще не могла конкурировать со странами, с которыми конкурировала в объемах.
При этом, если в США доля муки в зерновом экспорте, достигала 82%, то в Российской империи она никогда не превышала 10%, а перед началом войны и вовсе упала до 5%. Зерно гнали на экспорт даже не очистив от сора, остатков стеблей и прочего, что существенно снижало его стоимость. По сути, это было кормовое зерно, которое шло в конюшни.
Более того, сам вывоз зерна проходил при помощи иностранных компаний-посредников, преимущественно из Германии и Франции – им принадлежали элеваторы в портах, перевалочное оборудование и сами грузовые корабли.
Российским коммерсантам было невыгодно создавать собственную инфраструктуру для переработки зерна – очистки, помола, фасовки, хранения и транспортировки – ведь для этого нужно было оборудование. И тут ситуация такая же, как в современной России – собственных технологий нет, или есть, но в виде прототипа или чертежа – внедрение стоит больших денег. Гораздо дешевле купить уже работающие станки за рубежом. Но в Российской империи ситуация усугублялась еще и тем, что взять кредит на покупку можно было только в иностранном банке.
Французы в банке
На март 2022 года в России работали 52 банка с иностранным капиталом. Из них к системно значимым ЦБ относит Райффайзенбанк, Росбанк и «ЮниКредит». В топ-50 по активам также входят американский Ситибанк, чешский Хоум Кредит Банк и венгерский ОТП Банк. Самым большим банком, который может «похвастаться» заметным иностранным участием, остается Сбер. 44% держателей его акций — это иностранные юридические лица. (Доля частных инвесторов и российских юрлиц всего лишь 3,7% и 1,9% соответственно. Остальные 50% + 1 акция — у российского Минфина).
А вот в Российской империи степень проникновения иностранного финансового капитала в банковскую систему страны была просто беспрецедентной. Такой «подчиненности» западные банкиры не смогли добиться даже от Японии и Италии. 18 самых крупных банков страны к 1914 году на 40 и более процентов принадлежали французам и немцам. «Большая петербургская пятерка» банков, в совокупности составлявшая половину всего акционерного капитала страны, понятное дело, тоже контролировалась иностранными финансовыми группами.
Держа в руках финансы страны, нетрудно было взять под контроль и промышленность. Основным объектом иностранных капиталовложений была тяжелая промышленность, где доля иностранцев была особенно велика: горнорудная – 90%, металлургическая и металлообрабатывающая – 42%, химическая – 50% и так далее.
Французы и бельгийцы практически монопольно контролировали металлургическую и каменноугольную промышленность на юге России. Контроль осуществлялся через участие в акционерном капитале или членство в руководящих органах соответствующих компаний и синдикатов. Например «Продуголь» и «Продамет» (правление последнего вообще располагалось в Париже).
Существенное влияние французский капитал оказывал и на производство платины, а также на судостроение (в том числе военное) и паровозостроение.
Нефтяная промышленность почти полностью находилась под совместным контролем шведского, английского, голландского и германского капиталов.
Английский капитал контролировал более половины производства меди в стране, четверть всей добычи золота, 100% добычи изумрудов, часть легкой промышленности.
Германские промышленники и банкиры контролировали электротехническую, электромеханическую, химическую промышленность. Машиностроение как отрасль находилось в критической зависимости от поставляемых из Германской империи комплектующих.
Ярким примером тут могут служить «ситцевые короли» — династии купцов-символов раннего российского капитализма, сделавших себе состояние на ткацком производстве и оставшихся в истории как меценаты и покровители искусств: Морозовы, Солдатенковы, Хлудовы и проч. Все их успешные текстильные предприятия были полностью устроены одним немцем – Людвигом Кнопом, который поставлял в страну английские ткацкие машины и комплектующие к ним. И, соответственно, был акционером каждой из фабрик, получая еще и дивиденды. И не малые!
Золотой рубль на экспорт
Иностранные компании, пользуясь своим монопольным положением на российском рынке, легко получали 100% прибыли, или как тогда говорили — «барышей». Золотой рубль, введенный Александром Вторым, также был идеей работавших в России европейских компаний. В таком «форм-факторе» иностранным компаниям было удобнее вывозить из страны золото. Прибыль они получали в бумажных деньгах, обменивали ее на золотые рубли и отправляли на родину. За 15 лет с 1898 по 1913 гг. в виде процентов и дивидендов из страны было вывезено более 5 млрд золотых рублей, что примерно на четверть превысило общий размер иностранных инвестиций и займов за тот же период. Можно сказать, что так государство расплачивалось за модернизацию своей промышленности путем закупки иностранного оборудования, но в историографии подобный процесс чаще называется ограблением колоний.
Единственным источником покрытия бюджетного дефицита оказалось поддержание активного сальдо торгового баланса, в основном за счет усиленного вывоза хлеба, который составлял от 35 до 60% всего российского экспорта. При этом из общего дохода, полученного от продажи за рубеж зерна в 1907 г., в российскую экономику было реинвестировано менее 14%. Остальное пошло на так называемое непроизводительное потребление: покупка иностранных предметов роскоши, а также расходы российских туристов за границей: кутежи в казино, рестораны, покупка недвижимости.
Размером яхт русские купцы в те временя не мерялись – это было прерогативой царствующей фамилии. У последнего русского императора яхты было три, причем две из них размером с крейсер Аврора.
Итого
Даже при беглом взгляде видно, что между зарождавшимся капитализмом Российской империи и крупным бизнесом Российской федерации очень много общего.
Экономика современной России ориентирована на экспорт топлива и минералов точно также, как Российская империя была ориентирована на экспорт зерна, сахара, льна и пеньки. И точно так же, как в начале XX века отечественные купцы и промышленники не могли вывезти зерно из страны без использования иностранных технологий, нефтегазовый сектор Российской Федерации полностью зависим от иностранных технологий на всех этапах добычи полезных ископаемых — от разведки до экспорта.
Проведение исторических параллелей — опасное занятие. В первую очередь, потому что возникает соблазн опираясь на них, сделать прогноз развития ситуации. С другой стороны, забывать о том, что подобная зависимость ни к чему хорошему не приводит – тоже нельзя.
При написании материала использованы работы:
Колганов А.И. Предреволюционный кризис российского общества // Вершина Великой революции. К 100-летию Октября / Под общей ред. Б.Ф. Славина, А.В. Бузгалина. – М.: Алгоритм, 2017
